Жадность по-французски, 1992
Ну чё, котаны, техногенка?
Сегодняшняя заметка посвящается любителям футбола. Сам я от этой темы далёк и ничего, кроме искреннего недоумения, она у меня не вызывает; впрочем, на вкус и цвет все фломастеры, как известно, разные, и какой-нибудь Petzl Rope Trip вам тоже покажется лютой дичью. А всё это я к тому, что если облажаюсь где-то в футбольной терминологии – не судите строго. На этом лирическое отступление объявляется законченным, перехожу к сути.
«Арман Сезари» был открыт 16 октября 1932 года в городе Бастия на Корсике. На момент описываемых событий это был древний как говно мамонта провинциальный стадион, на котором играл провинциальный клуб «Бастия». Вместимости 8750 вполне хватало для матчей второй лиги, но всё изменилось 22 апреля 1992 года. Первым камешком, спровоцировавшим лавину, стало радостное событие: «Бастия» ВНЕЗАПНО обыграла «Нанси» и вышла в полуфинал Кубка Франции.
Теперь стадиону предстояло принимать полуфинальную игру Бастия – Марсель, но к такому он был откровенно не готов. Игра должна была состояться уже пятого мая, и FFF отказалась переносить дату его проведения. Почесав в затылке и прикидывая будущие барыши, руководство клуба решает снести северную трибуну, постройки сорок восьмого года, и воздвигнуть на её месте времянку из говна и веток на 9300 фанато-мест. И всё это за две недели, включая получение необходимых разрешений.
Я думаю, вы уже догадались, что первыми под нож пошли разрешения. Уже вечером двадцать четвёртого был подписан контракт на снос северной трибуны, которую втихаря снесли той же ночью. Надзорные органы узнали о событии на следующий день из местных газет. Контракт на возведение времянки достаётся Sud Tribune. На календаре уже двадцать восьмое, а тут ещё и забастовка в порту Марселя, создающая проблемы с доставкой с материка. Материалы приходится изыскивать на месте. Разрешения оформляются задним числом, зато на новую трибуну уже вовсю продаются билеты (в полтора раза дороже, о чём FFF не в курсе; мыши-болельщики матерятся и плачут, но кактус жрут с удвоенным аппетитом). Пожарная комиссия не даёт «добро» на ввод трибуны в эксплуатацию. Руководство клуба пропускает это мимо ушей. За считанные часы до начала матча новая трибуна, наконец, готова.
В день матча город ликует. Стадион начинает заполняться едва ли не с обеда. За полтора часа до начала игры он уже битком, и тут начинаются первые звоночки: новая трибуна ходит ходуном. Под трибунами строители пытаются «на лету» укрепить трещащую конструкцию дополнительными костылями, но толку от этого чуть. Наверху, на трибуне, восторг начинает сменяться тревогой. По громкой связи зрителей просят сидеть смирно и не щщатать труб… сооружение.
В 20:23, за семь минут до начала игры верхняя часть конструкции всё-таки рассыпается, и люди летят на землю с пятнадцатиметровой высоты. Зрители с уцелевшей части в панике выбегают на поле. Воцаряется хаос и неразбериха. Матч отменён. Поле превращается в импровизированный госпиталь, начинаются первые спасмероприятия. В 21:30 приземляются первые спасательные вертолёты. Городок не готов к трагедии такого масштаба, пострадавших начинают развозить по госпиталям соседних городов и даже на материк, в Ниццу и Марсель. Последнюю свинью подкладывает логистика: пропускной способности единственной дороги категорически не хватает. Выручает авиация.
Всего при обрушении погибло 18 и получили ранения 2357 человек. Среди них оказалось множество репортёров, ибо они находились как раз на верхних местах злополучной трибуны. После расследования, вскрывшего огромную кучу злоупотреблений и нарушений, 31 октября 1995 Уголовный суд Бастии посадил восемь человек (впрочем, семь из них вышли после апелляции 15 декабря). Жан-Франсуа Филиппи, президент Бастии, перед судом не предстал, ибо за год до этого был застрелен у себя на заднем дворе (это Корсика, детка, здесь проблемы решают кардинально!).
Сам же стадион в 2011 году был реконструирован и теперь способен вместить 16 480 болельщиков.
Такие дела…
