Фразеологизмы
Не так давно я рассказывала о том, что наша речь по сути такое же явление природы, подчиняющееся своим логичным, хоть и запутанным законам, и изучение языка по-хорошему должно стоять в одном ряду с другими естественнонаучными дисциплинами. А сегодня проиллюстрирую этот тезис ещё одним примером, в котором вы увидите, как используете готовые формулы, подставляете в них нужные переменные и получаете результат в своей повседневной речи.
Но сначала я напомню, что такое фразеологизмы. Со школьной скамьи мы помним, что фразеологизмы – это такие… фразы? Ну там точно больше одного слова. Ещё они могут называться идиомами и кажется пословицы… или пословицы это не фразеологизмы?
Так вот, если четко и по делу, то у фразеологизмов есть парочка обязательных признаков и огромная куча необязательных, из-за которых учёные никак не могут договориться, что же в итоге считать фразеологизмами, а что нет. Но пословицы и поговорки – это точно не они. Дело в том, что фразеологизм – это единица языка, отдельная, цельная и неделимая. То есть фактически то же самое, что и слово. Только так исторически сложилось, что выглядит оно как сочетание нескольких слов. Но на самом деле это не оно. Повторю, фразеологизм – это никакое не сочетание нескольких слов, это отдельное цельное неделимое образование, имеющее один собственный смысл (а не соединение смыслов, как это было бы, если б это было свободное сочетание слов). Поэтому «слова» внутри фразеологизмов называются «компоненты».
Поясню примером. «Я иду в магазин» – это предложение, там три слова, у каждого из которых есть собственное значение. «Остаться с носом» – это фразеологизм, там три компонента, у этого фразеологизма есть одно значение. Предложение я могу расширить и уточнить: «я иду в ближайший магазин». Мы добавили ещё одно слово с собственным смыслом, информации стало больше. Фразеологизм расширить и уточнить мы не можем, так же, как мы не могли бы произвольно ставить одно слово внутрь другого. Выражение «остаться с моим носом» уже не будет фразеологизмом и больше смысла в нём не стало. Потому что значение фразы «остаться с носом» – ‘потерпеть неудачу, не получить то, на что рассчитывал’. Слово «мой» никак не влияет на это значение. И тут мы подходим к одному из самых важных признаков фразеологизма: его значение не выводится из значения его компонентов.
Значение свободного сочетания слов мы можем вывести из соединения и взаимодействия собственно этих самых слов. Возьмём тот же пример: «я иду в магазин». О ком идёт речь? О говорящем, он основной деятель в этом сообщении. Что он делает? Он идёт. Куда? В магазин. Всё чётко и понятно. С фразеологизмом такое не выйдет. «Остаться с носом». Что делает основной деятель? Где-то остаётся. Что он имеет при себе там где остаётся? Нос (кстати, речь не о части тела, а о том, что человек принёс. Здесь нос – то что несут. Но об этом попозже). Что мы получили в результате сочетания этих компонентов? ‘потерпеть неудачу, не получить желаемого’. КАКОГО ЧЁРТА??????!!!!!
Или вот фразеологизм «держать камень за пазухой». Что делать? Удерживать, иметь. Что? Камень, небольшой кусок горной породы. Где? Между грудью и прилегающей к ней одеждой выше пояса. Вместе: ‘испытывать тайную враждебность, готовиться навредить’. И ведь если мы попытаемся заменить какой-нибудь компонент синонимом, то фразеологизм так же развалится, как если бы мы попытались выбросить или добавить компонент. То есть если мы скажем «держать щебень за пазухой» или там «держать камень в карманах», то это будет уже совсем не то. И здесь мы приближаемся к другому основному признаку фразеологизма –воспроизводимость. То есть оборот всегда воспроизводится в одном и том же виде сразу готовым.
И в этом кстати прелесть фразеологизмов: застывая в неизменной форме, они сохраняют для нас артефакты древней речи. Например, то самое «остаться с носом» отсылает нас к царским временам, когда к подаркам чиновникам относились с гораздо большей терпимостью. Носом – собственно, тем, что принесли, как раз и называлось подношение, с помощью которого проситель старался задобрить того, от кого зависело решение его вопроса. До нас дошла инструкция слуге, который должен был ходить по инстанциям в интересах своего хозяина: «Пришедши к дьяку, в хоромы не входи, прежде разведай, весел ли дьяк, и тогда войди, побей челом крепко и грамотку отдай, примет дьяк грамотку прилежно, то дай ему три рубля, да обещай еще, а кур, пива и ветчины самому дьяку не отдавай, а стряпухе. За прошкиным делом сходи к подьячему Степке Ремезову… тот проклятый Степка все себе в лапы забрал, а от моего имени Степки не проси: я его подлого вора чествовать не хочу, понеси ему три алтына денег, рыбы сушеной, да вина…» Большой неприятностью в этом отношении, конечно, было, когда чиновник отказывался даже принимать подношение, не намереваясь ничего делать для просителя.
Ещё интереснее получается, когда фразеологизм сохраняет не исторические или культурные факты, а осколки древней речи – её устаревших форм. Так мы до сих пор используем остаток древнерусского перфекта во фразе «единым махом семерых побивахом». В сказочном зачине «жили-были» прячется предпрошедшее время. Множество фразеологизмов сохранили просто старинные варианты произношения: «глас вопиющего в пустыне», «препоясать чресла», «власти предержащие», «ничтоже сумняшеся» и так далее. Кстати, эти ваши мемы, которые словесные, а не картинками – тоже фразеологизмы. Именно поэтому они способны воспроизводиться в строго определённой, порой не совпадающей с нормативной, форме. Язык падонкофф уже потерял свою актуальность, а «аффтар жжот» всё равно должно писаться именно так – потому что фразеологизм успел сформироваться.
Последний важный признак, который вы могли уже понять из приведённых примеров – это образность. То есть когда-то то, что мы воспроизводим как готовую единицу языка с закреплённым значением, было ярким неожиданным образом, который придумал какой-то остроумный человек. Другим людям этот образ так понравился, что они начали его повторять, и заповторялись настолько, что свежесть впечатления стёрлась, а образное значение выражения закрепилось за выражением как основное. То есть кто-то тысячу или скорее всего даже больше лет назад не захотел просто сказать, что Онуфрию не надо доверять, он при случае устроит подлость, а предупредил своего друга более поэтично: мол гляди за сим мужем внимательно, слова его добры, а за пазухой камень держит (подразумевая, что швырнёт его в спину при случае). Этот прямой физический образ со временем перестал восприниматься, и осталось только максимально абстрактное значение тайной недоброжелательности.
Так… Заметка уже получилась довольно большой, а к формулам я так и не подобралась. Придется продолжать в следующей, надеюсь, я до неё доберусь. Всем спасибо, ставьте лайки, жмите на колокольчик, подписывайтесь на канал.
